Совершенно неожиданно оказались непригодными и зараженными турецкие продукты. А Турция, оказывается, покупает нефть у ИГ (запрещенное на территории РФ организация - но это было известно). И если бы не F-16 то хрен бы мы об этом узнали.
Бесит! Про ситуацию на Украине не говорит только еще Ольгин утюг... Со всех сторон валит информация (правдивая и не очень и очень не правдивая). Похоже, даже негосударственных СМИ заставляют про это писать. К примеру, об этом пишут региональные сайты Ura.ru и Znak.com. Еще бОльшим удивлением для меня стало то, что про это стал писать вообще сугубо Челябинский сайт uralpress. Что еще страньше, мои вопросы в комментариях, на тему "А какого фига вы это публикуете?" не проходят модерацию, а оголтелые комменты всевдопатриотов проходят... Поэтому и подозреваю, что статьи заказные и проплаченные сверху.
Первая рабочая неделя в этом году. Разослал PF'ки. Проводили треть сокращенный (пардон, "оптимизированных") сотрудников. ИМХО, такой профессиональной редакции, такого сильного коллектива, уже не собрать. «Редакция газеты "Челябинский трактор" 2013 года»
Омоновец лупит демонстранта дубинкой: "Нельзя призывать к свержению власти!". Демонстрант, пытаясь увернуться: "Да я не призывал! Я всего лишь за честные выборы!". Омоновец начинает лупить еще чаще: "Так честные выборы - это и есть свержение этой власти!".
Скоро из детских учебников литературы похоже исчезнет и "Конек-Горбунок" Ершова. За пропаганду зоофилии. Доказательство"Пал Иван Коньку на шею Обнимал и целовал..."
13 мая на сайте «Комсомольской правды» появилась статья «Политик Леонид Гозман заявил: «Красивая форма — единственное отличие СМЕРШ от СС». В подзаголовке журналистка Ульяна Скойбеда жалела, что «из предков сегодняшних либералов нацисты не наделали абажуров»
Спецкор «Комсомольской правды» поставила непростую задачу рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру.
Как пустить на абажуры предков Гозмана, не тронув, однако, предков Кобзона, который и за Путина, и ни одной секунды не либерал и, стало быть, вполне заслуживает жизни?
Нет уж, Ульяна, по-отечески ласково говорит Генрих, проводя костлявой лапкой по некондиционной, не предназначенной для абажуров кожице комсомольского спецкора, — всех так всех.
— Нет, мой рейхсфюрер!
— Да, моя девочка.
Ульяна умоляет коллегу проявить понимание: только тех, у кого потомки будут либералами, — пожалуйста, рейхсфюрер! Без Кобзона русскому патриоту никак нельзя! Клал я на ваш русский патриотизм, отвечает рейхсфюрер, уже теряя терпение и поблескивая стеклышком пенсне. Дойчланд юбер аллес, Ульяна, и идите в ж**у со своими подробностями. Всех до одного — кобзонов, хазановых, ярмольников, якубовичей… — дайте сюда список доверенных лиц, а сами идите на земляные работы!
Нет-нет, майн херц, похолодев, кричит Скойбеда и слабеет, представив себе лицо неродившегося Кобзона и что он с ней за это сделает (потому что Кобзон-то все равно родится, вы ж его знаете)… Нет, рейхсфюрер, только гозманов, альбацев и примкнувших к ним венедиктовых!
Иди к черту, шизофреничка, — отвечает рейхсфюрер.
Но она не уходит — куда ей оттуда идти? — и они беседуют целыми днями напролет…
Вчера случилось открытие нового стадиона в нашем Тракторозаводском районе. Одна из игр, которых провели в тот день, была в мини-футбол среди наших городских VIP-персон против сборной журналистов (от "Челябки" до "Аргументов"). Я не специалист в футболе и не могу говорить о причинах, но Журналисты продули с разгромным счетом 12:1 (или даже 13:1).
Изучив Правила Вселенских соборов Православной церкви, председатель Общества защиты прав потребителей Михаил Аншаков обратился к Священному синоду и Архиерейскому Собору РПЦ с заявлением, в котором просит церковный суд Архиерейского Собора принять решение о каноническом прещении (наказании) в виде извержения из сана и отлучения от Церкви Патриарха Московского и всея Руси Кирилла (Гундяева).
Правила Вселенских соборов Православной церкви были положены в основу обвинительного заключения участникам группы Pussy Riot. В нарушении норм поведения, установленных Правилом 75 Шестого Вселенского Собора, Трулльскаго (иначе Пято-Шестого Собора) обвинялись участники данной группы. Однако за данное прегрешение этими правилами не предусмотрено канонического прещения (наказания), тогда как, по мнению заявителя, Патриарх Московский и всея Руси Кирилл нарушил шесть правил Вселенских соборов, за которые предусмотрено извержения из сана и отлучения от Церкви.
В частности, в заявлении содержатся обоснования того, что Патриарх Московский и всея Руси Кирилл виновен: в лихоимстве, в торговле в доме Божьем, в участии в трапезах братолюбия (агапах) в доме Божьем, в стремлении к роскоши и украшению тела чуждых священнического чина и состояния, в сожительстве в доме с женщиной, не являющейся матерью, сестрой или теткой и в том, что принял сан раньше установленного минимального возраста.
Согласно ст. 31 Положения о церковном суде Русской Православной Церкви (Московского Патриархата) Архиерейский Собор рассматривает в качестве церковного суда первой и последней инстанции дела по догматическим и каноническим отступлениям в деятельности Патриарха Московского и всея Руси. В заявлении говорится, что допущенные многочисленные догматические и канонические отступления в деятельности Патриарха Московского и всея Руси Кирилла (Гундяева) являются случаем исключительным и основанием для созыва Священным Синодом Архиерейского Собора для рассмотрения данного вопроса.
Здесь kommunhoz.livejournal.com/ очень точно подмечено, что заголовок "Новый автобус "Скания" с 32 пассажирами провалился в строящееся метро" гармонично объединяет темы успехов дорожной революции и транспортной реформы в Челябинске.
Прилетел в Коркино, посмотрел самую большую дыру материка, прошелся по рушащимся домам. А потом сел и сказал что так жить нельзя. И все. И не прошло и недели как людей стали из домой эвакуировать, поскольку на переселение это не похоже (говорят, коммунальщики даже воду отключили заранее - чтоб съехали побыстрее). Ну переселили семью в Копейск, а работа то, школа, детсад остались там. Пройдет время и все устаканится. И люди забудут, что еще 20 лет назад их дом был признан негодным для проживания. И что за 12 лет власти мистера Пу на них не обращали внимания (в том числе и сам Пу, которому они написали не одно письмо с просьбами о помощи). Зато вся Россия вновь видит в нем своего спасителя. Ну ладно, не вся - только те, кто не понимает в чем дело.
P.S. Кстати, еще неизвестно, откуда наша область возьмет столько денег на новые квартиры. Эй, учителя-врачи, затяните ремни, на всякий случай. Вам не привыкать.
Кажись, начальство об этом уже пожалело. Предлагаю и вам почитать.
Нет ни Стеньки, ни Емельки… (Сергей Шаргунов)
В морозный Челябинск из морозной Москвы мы прилетели с Всеволодом Емелиным, «первым поэтом Москвы». Нас позвали на фестиваль «Открытая книга» — провести перед школьниками уроки русской литературы: классической и современной. А Сева еще и стихи читал. Горестные и дико смешные. Старательно пропуская непечатные слова и ловко заменяя печатными. Емелина терзает прокуратура, над ним 282-я статья висит, экстремист законченный, но школьники, как и учителя, были в полнейшем восторге.
Емелин зарабатывает не стихами. На них много не заработаешь. Он рабочий. Восстанавливает храмы — красит стены, замешивает раствор, носит кирпичи...
— Интересно, — говорит Сева своим насмешливо-протяжным голосом и кривится, — всех сейчас пугают рабочим. Мол, он придет и разгонит тех, кто против власти. Вот я рабочий. И я понимаю, в чем дело: люди во власти не знают рабочих и всю жизнь рабочих боятся. Для них рабочий — это что-то чудовищное. Невидаль. Вот они всех рабочими и пугают.
Едва прилетев, мы с Севой просимся на ЧТЗ — Челябинский тракторный. У меня там дядя двоюродный работал начальником цеха, а Сева мягко и резонно замечает, что побывать в Челябинске и не посетить завод — лоховство. И вот в перерыве между посещениями школ нас везут на завод.
читать дальшеПризнаться, завод интересен мне и потому, что по телевизору противопоставляют оппозиционеров «трудовому Уралу». Который за родную власть и поотвинчивает медвежьей лапой ветреные головешки хомячкам. Это ведь генеральная линия предвыборных телесюжетов, вроде бы разбавленных полемикой: на одной стороне — олигарх и гламурная девица, а на другой — заскорузлые работяги. Лично мне работяги, конечно, милее и интереснее. Но в жизни, а не в ящике.
Завод огромен. Сначала нас с поэтом принимает в объятия заводской музей. Модели танков и тракторов, пожелтевшие бумаги и фотографии, ветхая одежда за стеклом. Водит нас от стенда к стенду женщина в красном, порывистая, с красивым нервным лицом. Завод давно не выпускает танки — только трактора. Они идут на внутренний рынок и на экспорт, например, к старым добрым покупателям — кубинцам.
— Раньше мы семьдесят два трактора в сутки выпускали! А теперь примерно то же, но в месяц.
— Наверное, устарели трактора. И нет спроса, — предполагаю я.
— Как нет? Есть спрос. А что устарели — факт... У нас техника древняя. Чего хорошего на такой выпустишь? У белорусов трактор получше будет... Да нет, и у нас годный. Так ведь сколько ребят поувольняли из-за кризиса. Спрос есть, а работников мало. Ведь мы нужны! Нужен такой завод! Нас бы переоборудовать! Разве не нужны трактора, а?
— К вам завтра Путин приезжает. Что спросите?
— Да о чем его спрашивать? Я б ему сказала, если б меня пустили... Да если и пустят, лучше помолчу. Зачем воздух сотрясать? Уволят меня, и кому легче от этого будет? Матери моей старой или дочке, которая на первый курс пошла? А? Кому? Помолчу или в ладоши похлопаю. Пиар — это все.
— Какие вы слова знаете.
— А ты чего думаешь, мы здесь слов не знаем?
Не буду называть ее имя, да и другие имена тоже. Мне кажется, это совсем лишнее.
После музея нас на проходной передают молодому человеку. Приветливый, коренастый, татарского типа. Ему двадцать четыре. Он возглавляет местный литературный кружок, там читают стихи и общаются несколько десятков рабочих разных возрастов. Кружок — остатки когда-то в советское время известного поэтического объединения с известными тогда авторами вроде Людмилы Татьяничевой. А еще недавно наш провожатый выиграл конкурс на звание «мистер ЧТЗ», танцевал на сцене хип-хоп и победил большинством голосов заводских девушек-зрительниц. Стихи он печатает на сайте stihi.ru, но хотел бы выпустить книгу, расспрашивает Емелина про издателей и слэмы — состязания поэтов в задымленных кабаках. Емелин приглашает в Москву. «У нас с женой раскладушка есть. Так что всегда пожалуйста», — тянет звуки гостеприимный Сева.
— Много на заводе молодежи? — спрашиваю.
— Не очень, но есть. Все-таки для нашего города это по-прежнему важное место. Работа-то всякому нужна. Выучиваются, правда, слабовато. Нет нормальной подготовки. Училища хромают. Там, где трудно — сталелитейный цех какой-нибудь, — там люди нужны знающие. А сейчас знающих мало.
— Говорят, рабочие за власть.
— Кто говорит?
— Телевизор.
— Я, если честно, в политику не лезу. Да и разве от меня что зависит? Вроде зарплату нам сейчас поднимают. Обещают много опять же... Поживем и посмотрим.
— А какая зарплата?
— Разная. В среднем шесть, десять, двенадцать... Самая высокая — двадцать с небольшим. Но чтобы нормально получать, надо и в субботу работать. Работаем с восьми до восьми. С утра до вечера. Или с восьми вечера до восьми утра — всю ночь.
Мы заходим в цех и бродим между станков, изредка уворачиваясь от оранжевых автопогрузчиков. В машинах восседают женщины. Одна из них — юная, с ярко-рыжими волосами. Завод похож на музей. Зелено-ржавые станки, их множество, но почти каждому сопутствует пустота, народу пугающе мало. Не снимаю шапку-ушанку, потому что мороз внутри, как снаружи. Тяжелый химический запах мешается с холодом.
— Не обогревают? — риторически спрашивает Емелин.
— Не-а, — отвечает наш спутник. — Вроде денег нет обогревать...
Заходим в «стакан», отгороженный фанерными стенами. Сидят за столом пожелтевшие мужички, пьют чифирь, смолят папиросы. Что-то зэковское.
— Да не просто совковые. Есть и тридцатых годов, — вмешивается другой, щетинистый. — Как завод построили, так и их завезли, все стоят.
— У нас новыми знаешь какие считаются? Американские. 84-го года выпуска. — Это говорит третий, в очках, средних лет.
— Что про власть думаете?
— А когда на Руси царей любили?.. — говорит щетинистый, поднимается и выходит.
— Нету ни Стеньки, ни Емельки, — замечает очкастый и замолкает, курит новую, пьет из чашки.
— По телевизору показывают: вы за власть митингуете.
— У нас, кроме телевизора, еще и Интернет есть! — заявляет седой. — А чего ты вылупился? Думаешь, я блогов не читаю? Читаю я и блоги ваши, и сайты. Весь митинг московский смотрел, в записи, когда только началось... Мне, старому пню, внук наладил, фурычу помаленьку. Остальные вообще влегкую... Интернет есть у девяносто пяти процентов на заводе, ясно? У девяносто пяти! — Он поднимает желтый палец. — Вы что, думаете, если рабочий — значит, инопланетянин? Или кто? Неандерталец?
Бредем по цехам дальше. Мужчина в защитной маске возится с печью. Он регулирует температуру и давление, загружает круглые железные детали в огонь, закрывает створку, обходит печь с другой стороны, поднимает створку, в кипящую воду вываливаются детали, загруженные полчаса назад. Он действует не прерываясь. Вокруг холод, а от печи жар. «С восьми до восьми», — вспоминаю.
— Он в кружке занимается, тоже стихи пишет, — говорит наш спутник вполголоса, — но больше песни. Он бы песни хотел писать для певцов.
Знакомимся. Рабочий, не прекращая общения с печкой, охотно отвечает. Заговариваю про политику.
— Кто же за власть митингует?
— Прикажут — не так запоешь, если не хозяин сам себе. Что вы все рабочих вините? Вы в школы, значит, приехали? А вам учителя не рассказывали, как их перед выборами погнали по квартирам? У меня сын в четвертом классе. Всех родителей учителя обошли — за «Единую Россию» агитировали... Откажешься — уволят. Где ты будешь правду искать, кому чего доказывать...
— Слышали про митинги в Москве?
— Ну...
— Как относитесь?
— Никак. — Он открывает заслонку, встречая новую партию обожженных кругляшей. — Все равно посчитают, как им надо. У меня знакомых нет, кто бы за него голосовал. И чо? Кто будет возмущаться — тому дубиной по голове. Правильно цитирую?
Отходим. Продолжаем идти по бесконечному пространству, где множество станков и почти у каждого пусто. Наш спутник показывает, как по кускам собирают трактора, знакомит с новыми людьми. Испытываю неловкость, что отвлекаю их, далек от их жизни и, наверное, нелеп со своими расспросами. Вижу и слышу, что они не глупее любых ораторов из телестудий. Хотелось бы дольше здесь быть — день, или всю ночь, или несколько дней. И, может быть, приноровиться и колдовать над печью — запихивая детали и извлекая... С восьми до восьми. Или нет, не выдержал бы.
— Сколько рабочих всего на ЧТЗ?
— Десять тысяч примерно, — говорит наш спутник. — Могло быть больше.
— А раньше? — спрашивает Сева.
— В восьмидесятом было шестьдесят тысяч. В девяностые — где-то сорок тысяч. Ага, в девяностые. А вот сейчас так... так... Зато встаем с колен, — парень смеется и подмигивает.
На вопрос почему отопление дали на 10 дней позже, министр энергетики заявил, что стыдно не знать физику, и что вода при нагревании расширяется и плохо пролазит в трубы.
читать дальше— Слыхал новость: воры сегодня ворвались в Думу? — Ага, а потом извинились за опоздание и сели на свои места.
Корреспондент: — Товарищ депутат, не дадите нашей газете интервью! — У меня время — деньги! — Понимаю, вот редакция выделила 1000$ на это дело. Давайте договоримся, 800$ вы берете себе, а 200$ — мне, под вашу расписку о 1000$. — Идёт! А что за тема? — О коррупции и откатах!
Чтобы победить на выборах, Д.А. Медведев разослал в Твиттере сообщение: «Я участвую в конкурсе, реально нужен твой голос, это не спам».
Президент-танцовщик, президент-дзюдоист, президент-твиттерист... Блин, у нас когда-нибудь будет президент-президент?!
Раскрыт секрет, почему депутаты ездят по встречке. Просто они привыкают к левостороннему лондонскому движению. ***
Интересно, а президент Иван Охлобыстин нужен России ещё как врач, или уже как священник? ***
Дочери Владимира Путина не пойдут на выборы, потому что родителей не выбирают. ***
В школе на уроке мира перед детьми выступает Путин. Видя, что от его речи школьники начинают клевать носом, он решил сменить монолог на диалог: — У кого-нибудь из вас есть ко мне вопросы? Тут встает Петя Иванов и говорит: — У меня к вам три вопроса: Кто убил Литвиненко? Почему люди в стране такие бедные? Почему в стране постоянно нарушаются права человека?
Путин чувствует, что его прошибает холодный пот, но тут звенит звонок и дети стремглав выбегают из класса. В начале следующего урока Путин опять спрашивает:
— У кого-нибудь еще есть ко мне вопросы?
Вовочка:
— У меня к вам пять вопросов: Кто убил Литвиненко? Почему люди в стране такие бедные? Почему в стране постоянно нарушаются права человека? Почему звонок прозвенел на 20 минут раньше? Где Петя Иванов?
Мистическая сенсация: чиновник, не бравший взятки, ушел на пенсию по воде.
— Как вы оцените действия Собянина на посту мэра? — 10 баллов, ответили «Яндекс.Пробки».
После голосования в двенадцатом году ДАМ возвращает ядерный чемоданчик ВВП. — Да, можешь его себе оставить. — Что, правда?! — Ну и наивный же ты, Димон. Так я тебе и дал настоящий.
Спрашивают Лужкова: — А что это Вы всё в кепке? Что шапку никогда не носите? — Пробовал, горит...
Разговор двух политиков. — Через 5-10 лет мы будем жить лучше, чем в Германии, сомнений в этом никаких нет! — Я не понял, чего это вы с Германией сделать хотите?
Новое наказание для российских чиновников: Строгий президентский Выговор в Твиттере с занесением в Facebook.
Предвыборный слоган Единой России — «Будущее за нами». Мне одному кажется, что если будущее ЗА, то они идут в обратную сторону?
— А вот бы накупить китайских часов по дешёвке, на машине времени махнуть в прошлое лет на 20, там их загнать по высоким ценам и накупить на полученные деньги доллары по 60 копеек! — Или лучше изобрести такую машину, как Ксерокс, только для предметов, а потом взять кусок золота, и ксерить его, ксерить! — Так, господа министры… ещё будут предложения по оздоровлению экономики?