Поехал сегодня в 40-ой маршрутке. Это было нечто среднее между маршруткой-газелью и небольшим икарусом.
Утро. Холод. Машины не заводятся. Народ едет на чем придется. Мне пришлось ощутить себя сельдью в банке и на медленном огне. Поскольку висеть на поручне, упираясь в пол одной ногой пришлось почти весь путь.
Давным-давно мотался мой звукорежиссер с командой г-на Жириновского по просторам нашей Родины. Жириновский народ агитировал, мои коллеги "киноочет" по поездке делали. И в небольшом городе где-то в Сибири наткнулись на уникального человека.
Приехали в город N, там местная власть вокруг Жириновского стелилась по всякому, а на местной телестудии готовился эфир с Жириком, нечто вроде круглого стола. Мой звукореж, приехав в "телестудию", несколько опешил - что неудивительно после работы в Останкино. Но прикол в том, что эфир никто собственно-то и не готовил, а сидел-таки в кресле некто и, судя по всему, спал. Тут начали люди подходить разныя, и жутко нервничать, типа скоро САМ Жирик приедет, а тут конь не валялся. Человек проснулся, сказал что "ща все намана буде" и приступил к работе. Сначала он включил общий свет в студии, поставил стол и три стула и начал на глаз (!) ставить осветительные приборы на участников программы. Потом человек расставил камеры и включил их. Мой звукореж (Платон), прифигел еще больше - человек все сам делает - эфир в одинарь готовит!!! Потом человек подготовил микрофоны и проверил звук, после чего вставил кассеты в магнитофоны и сел за режиссерский пульт, со словами - "у меня все готово, кого тут снимать надо?" Но окончательно Платон прифигел, когда во время съемки (Жирик в кадре!!!), человек вышел из аппаратной (!!!), взял фотоаппарат и начал снимать!!! Как он пояснил позднее - "Для местной газеты надо..."
Попробуйте только сказать, что глубина резкости 100-300/5.6 на 280мм будет отличаться от ГР системы 70-200/4 +1.4х с результирующей светосилой 5.6 на 280мм, и я Вас задушу собственными руками
Произошло сегодня. Действие первое: время - пол часа до обеда, место действия - курилка, действующие лица - я и мой начальник (в дальнейшем для удобства Н).
Н: Ты сегодня поедешь на обед? (уточнение: Н на машине не ездит, я ж всегда на машине, но на обед езжу редко)
Я: Не знаю, наверное, хотел собаку на прививку в обед свозить. А что ты хотел?
Н: Да мне в парикмахерскую надо, вот и подумал, если поедешь может меня захватишь, иначе надо такси вызвать.
Я: Сейчас позвоню в ветлечебницу и если есть вакцина, тогда поеду, заодно и тебя отвезу.
Действие второе: время - пять минут до обеда, место действия - кабинет моего отдела, действующие лица - я, мой начальник и все сотрудники отдела. Я звоню в ветлечебницу, говорю с ветаринаром (В)...
Я: Здравствуйте, у вас есть вакцина? (отдел слышит)
В: Вас какая интересует?
Я: Меня интересует импортная, комбинированная, в которую обязательно вакцина от бешенства входит... (отдел слышит)
В: Да есть.
Я: Сейчас подъхать можно? (отдел слышит)
В: Да приезжайте.
Вешаю трубку, обращаюсь к начальнику:
- Все я договорился, вакцина есть, поехали я тебя отвезу...
На секунд 5 в отделе устанавливается гробовая тишина, потом дикий смех, все лежат...
...из "Исторических записок Флавиуса Петрония Старшего, архивариуса Куриумского, собранных и записанных им самолично в беседах с бывалыми путешественниками, всяческого уважения достойными»
«…..В городе же том водятся поодиночке и стаями звери невиданные, «avtobus» именуемые. Схожи они с бегемотом, но крупнее весьма. Зверь тот имеет несколько пастей, в боку расположенных, и пища его – люди. То ли добровольно, то ли колдовством очарованы, но идут они сами в пасть его, и каждый стремится прежде прочих попасть в утробу его. Набивает сей зверь чрево своё, и довольно фырча, удаляется, дабы следующему из стаи своей место кормления освободить. Людей же тех более на том месте никто не видит, ни через час, ни через два. Охранили боги разум мой, и не поддался я чарам зверя, не вхож был в чрево его. Тем и спасся, и повествую теперь вам…»
читать дальше«…А ещё рассказывают бывалые путешественники, что в жарких странах живёт чудный зверь «kondicioner». Любовно свивает он гнездо своё под потолком и поселяется в приглянувшемся ему жилище надолго. Хладно и морозно дыхание его, и с превеликой охотой живущие в сём жарком климате предоставляют тому зверю жилище своё. Те же, кто не сумел по лени своей приручить сего зверя, страдают от жары несказанно…»
«…Печи же, в домах их стоящие, издевательски именуют жители - «свеча-печь». Истинно говорю вам, святотатственны печи сии, ибо не горит в них огонь, дар богов. Лишь жужжание мерзостное, с варварским пением схожее, издают они. Предназначены же они, не иначе, для мелких жертвоприношений, ибо сказано было мне: «если вложить хомячка в чрево печи сей, то смерть его будет мучительна». Любопытства ради возложил я в ту печь яйцо птичье, и взорвалось оно мелкими брызгами, и запах смрадный достиг обоняния местных богов, и должно быть, взвеселились они…»
«…Невиданного зверя держат они в домах, именуя его «едящий пыль». Шея его длинна и гибка невероятно. И всего удивительней то, что легко справляются с ним жёны их. Хватают они его за шею, и хоть рычит он, и сотрясается в корчах, но смиряется покорно, и тычась носом в углы, трапезничать начинает мелким мусором, который суть пища его. Весьма полезен в доме зверь сей, несмотря на рёв свой, и горожане, похваляясь друг перед другом достатком, охотно берут у торговцев самые дорогие породы зверя того…»
Вчера наблюдал забавную сцену - на помост на масимальной скорости въезжала газель, за ней толпой бежали мужики. Сперва я подумал, что они хотят запрыгнуть во внутрь, но все оказалось сложнее. Максимальной скорости газели хватило до середины подъема, а дальше мужики стали толкать машину вверх
В Малом театре долгие годы шел спектакль "Незабываемый 1919". Его кульминацией была сцена, когда шпион Дэкс бросается к рубильникам, чтобы взорвать кронштадтские форты, а красный командир убивает его из револьвера. Однажды комиссар уронил наган в оркестровую яму. Ситуация пиковая. Дэкс уже схватился за рубильник, а выстрела нет, как нет. Шпион изо всех сил изображает, что рубильник заржавел и не поддается. Комиссар орет: Да я тебя щас! и, понимая, что долго это продолжаться не может, в отчаянии сдирает с ноги сапог и бросает в спину Дэкса. Получив удар по позвоночнику, шпион ахнул, отлип от рубильника, зашатался, повернулся к залу и обреченно прошептал: